|
 Иркутск
Лидер иркутской группы "Принцип неопределенности" Вадим Мазитов ничем не напоминает рок-музыканта. Физик по образованию, он после окончания университета работал журналистом в местной газете "Версия", слыл экспертом по банковскому делу, собирал модели самолетов, весьма прилично играл на скрипке и любил слушать музыку Гайдна, Шнитке и Губайдулиной. Единственное, что выдавало рокерские симпатии Мазитова, - небольшой плакат с изображением легендарного английского музыканта Эрика Клэптона над письменным столом. Невысокий и слегка угловатый Вадим начал исполнять блюзы в конце 80-х. Программа создавалась на стихи духовно близких поэтов: Саши Черного, Эдгара По, Игоря Иртеньева. Рок-аккомпанемент подобной лирики первоначально носил подражательный характер и был основан на наиболее известных блюзовых стандартах. К примеру, в одном из куплетов "Эльдорадоблюз" Вадим переходил на английский, интонационно подражая великому Луи Армстронгу.
В. Мазитов пробует писать собственные композиции. Перед премьерой кинофильма "Асса" он вышел на сцену и высоким голосом спел под акустическую гитару:
"Мы непорочные буквы лепили в строку
Чтобы кто-то сумел прочитать после нас
Чтобы кто-то увидел в игре наших слов
Имена наших дней, прямоту наших фраз".
Песня сопровождалась неторопливым, слегка затянутым гитарным соло - без ложной пронзительности, но выворачивающим наизнанку всю душу. Здесь не было ни одной лишней ноты, и все звучало на редкость цельно. Было очевидно, что этот угрюмый человек на сцене действительно чувствовал, что такое блюз
..Из огромного багажа своих научных познаний Мазитов взял в качестве фундамента грядущей идеологии высказывание немецкого физика Вернера Гейзенберга: "Знаем, что искать, но не знаем, с кем. Знаем, что и с кем, но не знаем, сколько. Знаем сколько и чего, но не знаем, с кем". Заменив в этом извилистом постулате слово "искать" на "играть", Вадим сформулировал для себя и окружающих тот самый пресловутый Принцип Неопределенности.
Вадиму вот-вот исполнится тридцать, но он с блеском в глазах репетирует с подростками лет на десять моложе его. Ребята попались как на подбор. Басист Дима Розенцвейг заканчивал училище искусств и собирался поступать в Новосибирскую консерваторию по классу контрабаса. Он одинаково легко исполнял и блюз, и фанк, и реггей, образовав удачный тандем с барабанщиком Андреем Поповым. На клавишах, флейте и трубе играл мультиинструменталист Антон Тихонов. Сын профессионального виолончелиста, он со временем стал аранжировщиком в группе.
Вскоре "Принцип неопределенности" заставил говорить о себе за пределами Иркутска. Наконец-то в России появилась блюзовая команда, музыканты которой не только умели правильно извлекать ноты, но и привнесли с собой собственное видение мира и собственную боль. Они крайне удачно сыграли на крупных фестивалях в Новосибирске - "Next Stop Rock’N’Roll" и Барнауле - "Рок-Азия 90", а дома выступили в серии совместных концертов с группами: "Кино", "Крематорий", "Бригада С", "ЧайФ" и "Аквариум". Звукорежиссером группы был Андрей Егурнов, которому впоследствии была посвящена композиция "Ответственный электрик".
Со временем "Принцип неопределенности" становится чем-то большим, нежели очередная группа играющая блюз. В репертуаре группы появляются номера-стилизации: джаз-рок, танго и нечто среднее между вальсом и симфо-роком. Но основным коньком группы по-прежнему остаются баллады и блюзы: "Я подожду и все к чертовой матери брошу и дико напьюсь/И запою нехороший придурошный блюз", - срывая и без того надорванный голос, пел В.Мазитов в "Сумасшедшем блюзе". Все эти настроения "Принцип неопределенности" и отразил в своем единственном альбоме "При попытке к бегству", записанном в феврале-марте 1991-го года в крохотной студии гостиницы "Интурист", представлявшем собой полтора часа мрачновато-исповедального рока в духе 60-70-х годов. В искренних и пронзительных композициях сквозила некая трудно определимая, но несомненная связь с окружающим временем-пространством. Удаленность от шумных мегаполисов, бескрайние просторы, провинциально-неторопливый жизненный ритм не могли не наложить отпечаток на творчество Мазитова. Вряд ли жесткая и циничная Москва или флегматично-замкнутый Ленинград могли вдохновить на написание подобных песен. Необычные оттенки иркутским блюзам придавали труба и флейта Тихонова, а его клавишные россыпи напоминали то игру джазмена в баре, то искрометные вспышки импровизаций седого тапера в довоенном кинотеатре. Гитарные партии Вадима Мазитова редко отклонялись от стандартных блюзовых гармоний, создавая неповторимый диалог с голосом. Украшением практически всех композиций стал болезненный вокал Вадима, певшего на альбоме "через не могу", перевязав горло толстым шерстяным шарфом. "Не защищал врагов, не завещал долгов/Все, что успел, - дожал, но даже пел - дрожал/Боялся быть собой, смеялся над судьбой..."
Буквально через месяц после записи группа выступала на фестивале альтернативного рока "Индюки-91". Позднее Мазитов признавался, что этот концерт в Москве стал одним из самых сильных впечатлений в его жизни. "Замечательный вокалист Вадик Мазитов - невысокий, скрюченный, больной, но с высоким и чистым (с нужной долей наждачности) голосом, - писал о лидере "Принципа неопределенности" рок-критик Сергей Гурьев. - Там, где в нее верят изнутри, форма остается жива" После триумфального выступления на "Индюках" и шумного успеха песни "Жандармерия" (первое место в радиопередаче "Тихий парад") В.Мазитов неоднократно получал деловые предложения переехать в Москву и "начать жизнь заново". Но на все подобные приглашения он отвечал отказом. "Я никуда не хочу отсюда уезжать, - говорит Вадим. - Даже если в Москве мне будут созданы все условия для творчества, я не смогу написать там ни строчки. Я подпитываюсь от провинциальной жизни и провинциальной энергетики. Нас здесь все знают, здесь мы все и сдохнем. Как наши прадеды, деды и отцы".
Он умер в 1999 году. Официальная причина смерти - кровоизлияние в мозг, вследствие обострения хронического заболевания (болезни Бехтерева).
По материалам статьи Ирины Бутаковой.
|
 Фотогалерея
|
 Видео
|
 Дискография
|
 Афиши и программки
|
